Будущее без работы. Технология, автоматизация и стоит ли их бояться - Даниэль Сасскинд

Яхода и ее коллеги хотели понять последствия столь широко распространенной нехватки работы. Исследователи применили нетрадиционные методы: дабы собрать данные о жителях так, чтобы те не поняли, что за ними наблюдают, они внедрились в повседневный деревенский быт (предоставляли услуги по чистке и ремонту одежды, вели классы поддержки родителей, открыли бесплатную медицинскую клинику и курсы живописи и гимнастики). Обнаружилась поразительная вещь: безработные люди теряли смысл жизни, у них росла апатия и недоброжелательность по отношению к другим. Жители деревни стали брать меньше книг в библиотеках: в 1929 году на каждого из них приходилось в среднем 3,23 книги, а в 1931-м – только 1,6. Они вышли из политических партий и перестали посещать культурные мероприятия: всего за несколько лет число членов спортивного клуба сократилось на 52 %, а хора – на 62 %. Пособие по безработице требовало, чтобы заявители не выполняли никакой неформальной работы; в те годы в Мариентале втрое выросло количество анонимных обвинений в адрес других лиц в нарушении этого правила, но при этом общее число жалоб, признанных обоснованными, практически не изменилось. Исследователи, наблюдавшие за происходящим, даже заметили физическую перемену: безработные шли по улице медленнее и чаще останавливались.

Для Фрейда работа была источником социального порядка; Вебер считал, что она дает людям высшее предназначение; по мнению Яходы, она создает ощущение порядка и задает направление. Наряду с этими научными размышлениями мы можем привести более привычные, повседневные примеры людей, ищущих цель в своей работе. Зайдите в книжный магазин, и вы найдете там бесчисленное множество изданий о том, как достичь успеха в работе. Откликнитесь на вакансию, и нетерпеливый работодатель, возможно, пообещает вам не только приличный доход, но и значимую карьеру. Поболтайте с гордым кормильцем семьи, и он с горящими глазами будет говорить о том, как содержит своих родных. Поговорите с молодыми родителями о том, что значит оставить работу ради новых домашних обязанностей, пусть даже на время, и они расскажут вам о чувстве утраты, обусловленном далеко не только потерей заработной платы. Посмотрите на преуспевающих людей, которые могли бы позволить себе никогда больше не работать, и вы увидите, что многие каждый день встают с постели и идут в офис, часто после короткого и неудачного эксперимента с выходом на пенсию. На вечеринке даже едва знакомый человек может спросить вас: «А чем вы зарабатываете на жизнь?» – зачастую имея в виду, что ваша работа говорит что-то важное о вас самих.

Это последнее наблюдение очень значимо. Работа не только обладает смыслом для самого работника, но и имеет важное социальное измерение, поскольку позволяет показать другим, что он живет целенаправленно, и дает ему шанс добиться статуса и уважения. Сегодня это явление усилили социальные сети. Неудивительно, что некоторые используют сеть LinkedIn, задуманную как инструмент для поиска новой работы, чтобы показать, насколько они успешны и как усердно работают, – по сути, они превращают ее в инструмент для самовозвеличивания.

Трудоустроенным людям связь между работой и смыслом жизни кажется чем-то восхитительным: в обмен на свои усилия они получают и доход, и цель. Но для безработных эта связь может стать источником дальнейшего дискомфорта и страданий. Если работа предлагает путь к осмысленной жизни, то безработные могут чувствовать, что их существование бессмысленно; если работа обеспечивает статус и уважение, то у них могут возникать уныние и ощущение собственной никчемности. Это отчасти объясняет, почему безработные часто чувствуют себя подавленными и пристыженными и почему уровень самоубийств среди них примерно в два с половиной раза выше, чем среди трудящихся[644].

Господствующая политическая философия нашего времени, в основе которой лежит идея меритократии, мало чем может помочь[645]. Согласно этому представлению, работа достается тем, кто так или иначе ее заслуживает талантами или усилиями. Но если работа равнозначна заслугам, то безработные могут посчитать, что у них заслуг нет. Майкл Сэндел однажды пошутил, что в феодальные времена те, кто был наверху, по крайней мере знали, что своим экономическим благосостоянием обязаны везению родиться в правильной семье, тогда как сегодня самые удачливые воображают, что они действительно заслуживают своего положения, а родиться с правильными талантами и способностями (и заодно с поддержкой состоятельных родителей) – вовсе не удача[646]. Из этого вытекает неприятное следствие, что менее удачливые теперь часто думают, что они заслуживают невезения.

Иногда кажется, что работу наделяет смыслом не позитивная идея о том, что ее наличию нужно радоваться, а противоположная, негативная – что ее отсутствие позорно. Те, кто называет безработных «тунеядцами на пособии» или «королевами соцобеспечения»[647], конечно, клеймят их, но заодно и усиливают уважение, которым пользуются трудящиеся. И хотя может показаться, что неприязнь к безработным – явление новое, созданное в XX веке бульварными газетами, на самом деле она очень стара. Ее можно заметить, например, в законах о бедных – своде правил, который начал складываться в Великобритании еще в Средние века и привел к введению первых государственных налогов, предназначенных для помощи малоимущим (до этого поддержка была в основном добровольной и неформальной и обеспечивалась друзьями, семьей и церковью). В издании законов 1552 года заявлялось, что «если мужчина или женщина, способные к труду, откажутся работать и будут жить праздно в течение трех дней, то им должно выжечь раскаленным железом на груди букву V[648], и осудить их на два года рабского труда у любого человека, который донесет на такого бездельника»[649].

Эта неприязнь взаимна. Трудящиеся ругают безработных, безработные обижаются на трудящихся. Это, в частности, объясняет любопытную реакцию на недавний энтузиазм Кремниевой долины по поводу ББД. Марк Цукерберг и Илон Маск поддерживали эту идею; Пьер Омидьяр, основатель eBay, и Сэм Альтман, основатель Y Combinator, финансировали эксперимент по его введению в Кении и США[650]. Но их начинания вызвали агрессию. Если бы работа была просто средством получения дохода, такой ответ мог бы показаться странным: эти предприниматели, по сути, предлагали, чтобы такие люди, как они, выполняли всю тяжелую работу и просто раздавали всем остальным деньги. Для многих людей, однако, работа означает больше, чем просто заработок, поэтому в их глазах предложение ББД от тех, кто работает на фантастически хорошо оплачиваемой работе, больше походило на подкуп или, возможно, даже на попытку монополизировать источник смысла жизни и отказать в нем другим.

Бессмысленная работа

Во многих частях современного мира труда работа и смысл жизни действительно тесно связаны. Однако такая связь не универсальна – более того, там, где она действительно существует, она